» ГЛАВНАЯ > К содержанию номера
 » Все публикации автора

Журнал научных публикаций
«Наука через призму времени»

Январь, 2018 / Международный научный журнал
«Наука через призму времени» №1 (10) 2018

Автор: Бочаров Артем Александрович , магистр
Рубрика: Юридические науки
Название статьи: Правовые особенности законодательных актов Советского государства о взяточничестве.

Статья просмотрена: 542 раз

ВЗЯТКА: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

Бочаров Артем Александрович

Магистр

ВолГУ,  г. Волгоград

 

Аннотация. В статье рассмотрены основные вехи становления российского уголовного законодательства регламентирующего ответственность за взятку в царской России.

Ключевые слова:  взятка, мздоимство, кормление, поборы, взяточничество, чиновник, коррупция.

Взятка уничтожает преграды

и сокращает расстояния,

она дела­ет сердце чиновника

доступным для обывательских невзгод.

М. Е. Салтыков-Щедрин

Взятка известна всем государствам. Ее корни ухо­дят в глубь веков. О взяточничестве судей говорит­ся и в Моисеевом законодательстве, и в знаменитых XII таблицах Древнего Рима. Не могла остаться в сто­роне и Русь.

Взятка - явление не только древнейшее, как проституция, но и такое же непременное и вечное. И как каждое вечное, она носит одежду своего времени и меняет ее, когда приходят новые времена.

Опухоль взятки начала разъедать быт и нравствен­ность народа еще в Древней Руси. Со времен Рюрика, как писал Н. Г. Чернышевский, была богата Русь взя­точниками. Летопись XIII века сообщает, что когда митрополит Кирилл покинул разоренный монгольским войском Киев и отправился на север Руси, во Владимир, то "проходя грады и веси, по обычаю своему учаще, наказуяще, исправляще". Он везде проповедовал против "мздоимства, чародейства и пьянства". Но это первое известное нравственное осуждение взятки не совпало с интересами государства.

В Древней Руси центральная власть следовала визан­тийскому примеру. В Византии чиновникам не платили жалованья - их услуги оплачивали подданные импе­рии. И на Руси власть, не имея средств на содержание своих наместников и их аппарата на местах, давала им возможность кормиться за счет подвластного населе­ния. Но чтобы чиновники чрезмерно не обогатились и не закрепились у власти на местах, царь ограничи­вал их назначение определенным сроком, обычно годом. Для воеводы два года были знаком исключительного монаршего доверия. Кормление позволяло не только со­держать чиновников, но и пополнять казну. Москва не препятствовала насилиям и поборам своих наместников до окончания их службы. А чтобы возвращающиеся из уральских и сибирских мест "откормленные" воеводы не оставили себе все же слишком много, в XVI-XVII веках на трактах выставлялись заставы, и стрельцы без стеснения обыскивали воеводские подводы и изымали в пользу казны излишки. Некоторых чиновников потом ставили на правеж (на дыбу либо под кнут) и вымучивали из них всю или большую часть добычи.         

Иван Грозный повелел дьяка, принявшего, помимо обычных взяток, начиненного монетами жареного гуся, вывести на торговую площадь. Царь спросил у палачей, кто умеет разрезать гуся, и приказал сначала отрубить у дьяка ноги по половину икр, потом руки выше локтя и при этом спрашивал: "Вкусно ли гусиное мясо?" и, наконец, - отрубить голову. Эта была первая казнь в России за взятку. Не предусмотрена она была тогдашним Уложением и не имела целью прекратить поборы, а нужна была, по мнению посланника британской королевы Елизаветы Джильса Флетчера, для другого - снять ответственность за притеснения народа с самого царя.          

Но впервые ограничение на взятки через двести лет после проповедей митрополита Кирилла ввел еще дед Грозного - царь Иван III, также называемый современниками Грозным. Он запретил давать посулы судьям, и об этом было велено "прокликать по торгам во всех городах Московской и Новгородской земли". А в 1555 году его внук - Иван IV Грозный издал го­сударев указ об отмене кормления. Указ применялся не сразу и не повсеместно, и кормление продолжало суще­ствовать как способ содержания государевых служащих на местах.

В начале царствования второго Романова колоссаль­ным влиянием на молодого царя обладал его воспи­татель, боярин Борис Морозов. Руководя Алексеем Михайловичем, он фактически управлял государством. Чтобы упрочить свое влияние на царя, он женил его на дочери дворянина Ильи Даниловича Милославского и сам женился на второй его дочери. Милославский стал боярином, для него были построены палаты в Кремле, рядом с царским дворцом. Новое положение открыло царскому тестю путь к обогащению через взятки. Было придумано множество препятствий для торговли, и кто приносил боярину наибольшую мзду, тот и получал от него грамоту с разрешением. Можно сказать, что Ми­лославский был первооткрывателем золотой жилы - "взятки за лицензию". На ключевые посты царев тесть стал выдвигать своих родственников. Все они были людьми небогатыми и жадными, а наипростейший путь к обогащению - взятка и воровство.

В разделе о государевой чести и государевом дворе в Уложении указаны разные случаи заговоров против государя, измен, бесчинств. С этой поры узаконивается государево "слово и дело" - донос об измене и угро­за казнью за недонесение о каком-либо заговоре против царя. Психология доносительства получила правовое основание и оказала колоссальное отрицательное влия­ние на нравственное состояние общества, послужила од­ной из основ коррупции, поскольку донос в российском тоталитарном обществе всегда был важнейшим орудием вымогательства.

Яростную борьбу со взяточничеством начал Петр I. Указом 1714 года было запрещено получение любо­го рода взяток и установлено, что взяточник должен быть "весьма жестоко на теле наказан, всего имения лишен, шельмован и из числа добрых людей низверг­нут или смертью казнен". Через несколько дней после учреждения Сената царь ввел должности фискалов, в обязанности которых вменил "над всеми делами тай­но подсматривать", проведывая и изобличая на суде "всякие преступления, взятки, кражу казны и прочее". При Сенате была введена должность обер-фискала, и он действовал посредством раскинутой по всем областям и ведомствам сети фискалов.

Но никакая тайная полиция не могла удержать от поборов и мелких чиновников, и сановитых, и само окружение императора. Никакие суровые меры не по­могали. Александр Меншиков, самый близкий сподвиж­ник императора, обласканный им непомерно, сделанный из пирожников герцогом Ижорским и светлейшим кня­зем, был наипервейшим казнокрадом и взяточником, Как сказал о нем наш великий историк Василий Оси­пович Ключевский, Меншиков был "отважный мастер брать, красть и подчас лгать, не умевший очистить себя даже от репутации фальшивого монетчика". Он окру­жал себя такими же хищниками, каким был сам, и те обогащались за счет казны и взяток и обогащали своего ненасытного патрона.

Для подавляющего большинства российского чиновничества казнокрадство и мздоимство было стилем жизни. Они не представляли себе, что может быть иначе. B губерниях и уездах чиновники были всевластны, от них всецело зависело решение любого вопроса и продви­жение или, наоборот, торможение нужной просителю бумаги. Чиновники были единственными толкователями и  исполнителями законов. Радикальным средством истолковать закон в свою пользу для жалобщика и просителя  была взятка.

Коррупция - хроническая и неизлечимая болезнь любого государственного аппарата всех времен и всех народов. Она родилась вместе с государством и может погибнуть только вместе с ним. Благие намере­ния правителей и спекулятивные обещания политиков уничтожить коррупцию никогда никаких результатов не давали. Коррупция развивается и существует по своим временным и национальным законам (имеется в виду не законодательство, а менталитет нации), и государ­ство, провозглашая как лозунг борьбу с ней, неизменно заботится о том, чтобы она не исчезла. Потому что государство заботится о том, чтобы использовать кор­рупцию в интересах своего аппарата, и лишь пытается ограничить ее определенными рамками.

Специфика управленческой деятельности такова, что ею должен заниматься специальный аппарат, со­стоящий из сведущих лиц, выполняющих определен­ные занимаемой должностью функции и потому именуе­мых должностными лицами государственного аппарата, или государственными служащими, или чиновниками.

 Само слово "чиновник" давно ассоциируется не только со словами "бюрократ", "крючкотвор", "ярыга", "стре­кулист", "ябедник", "кувшинное рыло", "карманщик", но и со словами "взяточник" и "вор". За столетия существования государственного аппарата в России дея­тельность чиновника развела его с теми задачами, ради выполнения которых он возник, о чем свидетельствует корень слова "чиновник". Этот корень - "чин", слово, которое в Древней Руси означало "порядок". "Чин - устроенный порядок", - так значится в словаре Даля. Для того чтобы претендовать на участие в управлении страной, государственному служащему надо было обла­дать определенным чином либо, как в советское время, входить в номенклатуру.

В России круг государственных служащих впервые был очерчен в "Судебнике" Ивана Грозного (1550 г.), и это были "боярин, или окольничий, или дворецкий, или дьяк". Появление слоя управленцев связано с воз­никновением в Русском государстве XVI века прика­зов - прообраза будущих министерств. Приказами управляли судьи, им помогали дьяки, опирающиеся в своей работе на штат подъячих. На местах при намест­никах и воеводах возникли канцелярии, также с дьяками и подьячими. Бюрократия была еще малочисленной, в начале XVII столетия во всех приказах было всего 55 дьяков, даже в конце века - начале царствования Петра весь штат московских приказов - центральный аппарат - насчитывал менее двух тысяч человек (ис­ключая писцов). Петровская Табель о рангах (1721 г.) отменила распределение мест по крови и знатности и от­крыла путь к службе представителям низших сословий, позволяя им выслуживать себе дворянство. С неболь­шими изменениями действовавшая вплоть до 1917 года Табель определила круг чиновников в дореволюционной России, и он не был чрезмерным.

Когда на престол вступил Павел I, штат чиновни­ков насчитывал около 17 тысяч. Четыре пятых чи­новников двух последних классов были выходцами из низших сословий, и почти половина их - потомки при­казных допетровской эпохи. Учреждение в 1802 году 11 министерств заложило основы для усложнения и ро­ста бюрократической системы, и если при образовании министерств насчитывалось 13,2 тысячи классных чи­новников, то к концу царствования Николая I их было уже 82,3 тысячи. Но все же в достопамятные гого­левские времена, когда Чичиков выехал на российское бездорожье, на 10 тысяч населения приходилось всего 12-13 чиновников, что было значительно меньше, чем в странах Западной Европы. Двадцатый век бюрократи­ческий аппарат Российского государства встретил уже полумиллионом чиновников (в их числе 125 тысяч кан­целярских служащих), среди них появились и женщины, главным образом в сфере образования; из каждых 34 гра­мотных людей один состоял на государственной службе. В городах один чиновник приходился на 60 жителей, а в уездах - на 707. К Первой мировой войне число чиновников резко увеличилось, только в полиции оно составляло 576 тысяч человек.

 

Список литературы:

1.            Кирпичников А.И.  Взятка и коррупция в России. - М., изд-во “Альфа”, 1997 г.

2.            Кучерявый Н.П.  Ответственность за взяточничество. - М., 1957 г.

3.            Ляпунов Ю.И.  Ответственность за взятку. - М., 1987 г.

4.            Петелина Л.В.  Изучение и предупреждение коррупции в правоохранительных органах. Авт. канд. диссер., Омск, 1998 г.



Комментарии:

Фамилия Имя Отчество:
Комментарий: