» ГЛАВНАЯ > К содержанию номера
 » Все публикации автора

Журнал научных публикаций
«Наука через призму времени»

Июль, 2017 / Международный научный журнал
«Наука через призму времени» №4 2017

Автор: Кабулова Гаяна Согратовна, к.филол.наук, доцент кафедры осетинской филологии
Рубрика: Филологические науки
Название статьи: Эстетика природы в нартском эпосе

Статья просмотрена: 726 раз

УДК-8                                      

ЭСТЕТИКА  ПРИРОДЫ В НАРТСКОМ ЭПОСЕ

Кабулова Гаяна Согратовна

к.филол.наук,  доцент    кафедры осетинской филологии

Хестанова Мадина Олеговна

студентка 2-го курса

филологического факультета

Северо-Осетинского Государственного педагогического института

       

Аннотация.  В статье анализируются проблемы концепции природы как органической части философско-эстетической системы Нартского эпоса. В работе авторы приходят к выводам о продуктивности интуитивной концепции красоты природы, ее практической необходимости и целесообразности для Нартского эпоса. 

Ключевые слова: природа, эпос, сказание, былина, миф.

 

 Северный Кавказ  издревле привлекала к себе художников слова. Но это не только лишь край прекрасной природы, бесстрашных воинов и самоотверженных тружеников. Это также и страна поэзии, страна нартского эпоса и восхитительных народных песен, в которых звучит эхо горных ущелий, шум водопадов и вечная мелодия неиссякаемой любви к родному краю. На такой богатейшей основе появилось множество литератур, включившихся в красочную мозаику мировой художественной культуры.

   Нартский эпос – это  правдивое зеркало народной жизни. Даже более насыщенные фантастикой произведения героического эпоса отображают определенный этап в формировании родовой общины. Сказочная Хаса, как писал еще Шора Ногмов, есть ни что иное как «общий древний обычай», по которому в значительных случаях «единоплеменные сходились для совещаний… С общего согласия предпринимали военные походы, избирали вождей» [3, с.45]. Со сказочной фантастикой часто соседствует бытовое правдоподобие, но буквальность топонимики на деле оказывается мнимой. Так, сообщаемые фольклором сведения о том, что при впадении Теберды в Кубань стоял замок, где жил нарт Гиляхсыртан Злоязычный, и недалеко находится камень Сосруко со следами копыт его коня, дает пример того, как самые фантастические образы и события могут быть прикреплены к определенному, вполне реальному месту. В карачаевской варианте сказания об Ацамазе местом поступка названо вполне реальное Хумаринское укрепление, но, безусловно, это совсем не говорит о документальности произведения, существующего у многих народов. Это всего лишь позднейшая его «привязка» к месту хорошо знакомому слушателю. Истина жизни нартских сказаний в другом: они существуют и по сей день, и составили основу культур многих северокавказских народов. Нартский эпос отобразил и такие особенности жизни северокавказских горцев, как обуздание зоологических инстинктов, поддержание порядка внутри рода, племени, народа; аталычество как укрепление отношений между родами; братство людей, соседство, гостеприимство. Как писал Кайсын Кулиев: «все необходимое для человека в его жизни было открыто, найдено и сделано нартами».

У всякого из северокавказских народов была богатая мифология. Верховным божеством считался бог неба: Тейри – у карачаевцев, Тха – у адыгов и т. д. Основными в представлениях кавказских племен были культы солнца и неба: многочисленные спиральки и концентрические круги литых украшений, множество подвесок, найденных при раскопках, можно считать солярными знаками, обладающие, по поверьям, магическими свойствами. Народные верования несут отпечаток определенных географических и исторических ситуаций. Так, природа Кавказа с его могучими скалами, буйными горными реками, глубокими ущельями, бесспорно, содействовала созданию весьма своеобразной мифологии. «Прислушайтесь к сказаниям карачаевцев, – писал Умар Алиев, – и вы увидите в них олицетворение горных, устрашающих воображение человека явлений, метелей, снежных обвалов, бури, грома и молнии, наводнений. Мы находим до сих пор у карачаевцев поклонение камню  или священной  тысячелетней сосне «Джангыз терек» на берегу р. Хурзук» [2,с.67].

Северный Кавказ породил своеобразное самобытное социокультурное пространство, в котором веками складывались специфичные отношения между человеком и природой, составляющие основу мировоззренческой картины человека. Эти особенности объединены с исторически сформировавшимся отношением к природе, земле, другим людям, осмыслением добра и зла, свободы и верности. Они обусловливали мотивацию деятельности человека. Кавказский образ жизни имел свою специфику: чтимое отношение к земле и горам, ценностное отношение и привязанность к ним, ко всему живому, которое следовало свято охранять. Это было обусловлено во многом геополитическим фактором. Территория Кавказа входила в зону формирования рода человеческого, а Северный Кавказ являлся его северной окраиной. Свидетельство тому многочисленные находки из области материальной культуры, открытые археологами разных эпох и народов. В то же время  благоприятное местонахождение Кавказа делало край густозаселенным. Ценность былого в кавказском сознании, традиционно занимавшая наивысшую иерархическую ступень в системе ценностных приоритетов, обусловливала диалог человека и природы. Вследствие этого у всех горцев своя характерная космософия, т.е. не только лишь природа, территория, где они проживают, а некий смысл, некий вечно постигаемый его обитателями мир. И это великое его постижение совершается на протяжении всей истории народов. Космо-психо-логос горцев особенный, и важнейшим Космосом являются Горы. Горы для них – связующее звено между Землей, ими и Небом. Горы – это вечность их обитателей. Здесь – в Стране Гор, каждый камень имеет свое место и предназначение. Исходя из этих особенностей своего Космоса, горцы обустроили свою жизнь и сотворили особый мир. Это восприятие природы проявилось в мифологизации, олицетворении отдельных животных и растений. Наделение природы антропоморфными, а человека зооморфными чертами было попыткой людей сблизиться с природой, сделать ее себе подобной, чтобы одолеть свой страх перед стихией. В частности, все горские народы обоготворяют гору Эльбрус. Они убеждены, что эта гора им дает все: и жизнь, и благополучие в этой жизни. Поэтому Эльбрус и переводится как «гора счастья».

Гора занимает одно из самых существенных мест в героическом нартском эпосе, фольклоре народов.

В частности, в кабардинском эпосе пишется, что самым святым местом у древних нартов была Харама–гора. На ней восседал Тхашхуэ (самый главный адыгский бог) и решал их судьбы. Именно на вершине этой горы богатырь Сосруко добыл огонь для своих единоплеменников. Именно на этой же горе убили самого его [8,с.59]. С этим сказанием перекликается и чечено–ингушский эпос о Сеске Солсе – славном ингушском богатыре, освободителе народа, который является прототипом Сослана (Созруко) – у осетин, Сосрука – у балкарцев, Сосурка – у карачаевцев.

В сказании «Как Сеско Солса вернул Стране Нартов семена проса» говорится: «Однажды Бог плодородия обратился к нартам с вершины Эльбрус–горы:

– Нарты! До сих пор я помогал вам в меру моей силы собирать богатый урожай проса. А теперь я состарился, мера моей силы уменьшилась. Оттого решил я одарить вас семенами доброго проса. Сейте их каждый год, да не будет у вас отныне ни одного неурожайного года!» [8, с.17].

   Следовательно, для горца горы были одухотворенными созданиями, он их оберегал как свое достояние, он с ними выступал как одно единое, он в них «растворялся». Горы для их обитателей были школой  мудрости,  «Важнейшим Законом», которому они постоянно следовали, ибо Законы Гор грозны и жестки. Неспроста давняя общенародная пословица гласит: «Джигит, давно пришедший с гор, смотрит на горы до сих пор». Это нашло свое отображение и в народной педагогике северокавказцев, важнейшим постулатом которой было отождествление гор с родным очагом. И вовсе не  спроста  удивление русских и иностранных путешественников, о том, что горец скорее расстанется с жизнью, чем покинет свой очаг, а тем более, предаст его [2,с.237]. Подобному воспитанию содействовало то, что одна из самых строгих форм наказания у кавказцев являлось изгнание из своего сообщества человека, нарушивший  Законы гор. Все это наложило отпечаток на основание педагогической культуры в самом широком смысле слова горцев в целом, и экологического воспитания, как составной части этой культуры, в частности.

  В нартских сказаниях вся природа живет единой жизнью: торжествует, унывает, потешается, плачет.  Когда  Сослан поехал свататься к дочери солнца Ацырухс и в ее доме на многострунном фандыре  заиграл дивную  песню, «закачались в лад песне высокие стены замка и горы стали подпевать Сослану».

  В этом отношении наиболее отличаются сказания об Ацамазе, который приводит в движение своей игрой на золотой свирели всю природу.

  В сказаниях об этом герое прослеживаются  и аниматизм и магия. Прав В.И.Абаев, ставящий Ацамаза в один ряд с подобными певцами-чародеями, как Орфей в греческой мифологии, Вяйнямейнен в Калевале, Горант в «песне о Гордуне», Садко в русской былине [1].

            В осетинской вариации песня Ацамаза имеет силу солнца, манящего  за собой весну, что дало основание В.И.Абаеву считать Ацамаза солнечным героем, а его брак с Агундой весенним мифом [1].

  Отождествляя себя с миром природы, античный человек испытывал свое единство с животным миром; влечение обобщить свой род приводило к определенному видимому образу родоначальника, которым в тогдашних обстоятельствах был зверь-тотем. (Во втором тысячелетии до н. э. у племен Северного Кавказа особым благоговением пользовались олени, бараны, змеи, изображения которых встречались сравнительно часто). Сила и мощь животного мира порождали соображение о каком-то сверхъестественном покровителе животных, с которым надо было считаться охотнику. Так возникли Апсаты у карачаевцев, Мезитха у черкесов, которые принимали,  по мнению древних, вид особо чтимого животного – козла или оленя. В записках черкесского просветителя Султана Хан-Гирея отмечается даже, что Мезитха представляли верхом на золотощетинистой свинье.

 Некоторые из них — друзья нартов,  оказывающие  им большие услуги,  помогающие  в сложные   моменты, а некоторые вредят им. Когда кто-нибудь из них попадает в беду, ласточка извещает его соратников. Сатана обычно отправляет ее за Батрадзом и Сосланом, призывая их на поддержку. Когда Сослана неисцелимо ранит Бальсагово колесо и он изливается кровью в поле, из всех птиц, которых он просит известить нарты об этой трагедии, только ласточка осуществляет его мольбу. (Орел, коршун, ворон, лисица относятся к Сослану недружелюбно, и он их предает проклятию: ворон, медведь, волк, увидев Сослана в таком состоянии, плачут от горя, и он их благодарит.) Среди животных, друзей героя, в особенности отличается конь. «Огнеподобные кони Нартов» (как их называют в абхазском эпосе) их лучшие  друзья.  Пока они ничем не заняты - стоят в подземной конюшне и кормятся железными опилками, а если остаются без хозяина и за ними некому ухаживать — грызут  удила.

На одушевление  природы указывает и отношение нартов к небесным светилам, в частности к солнцу, занимающее значительное место в религии и мифологии почти всех древних народов. Среди этих народов вряд ли можно найти такой, в жизни и идеологии которого в той или иной форме и степени не обнаруживался бы культ солнца. В этой связи не составляли исключения и создатели нартского эпоса. Причем культ солнца здесь проявляется не в том, что нарты поклоняются ему как фетишу или божеству, а в том, во-первых, что некоторые сказания, в частности циклы Ацамаза и Сослана, очень близко стоят к солнечным мифам, а сами эти персонажи являются солнечными героями и что, во-вторых, само солнце — одно из центральных действующих лиц эпоса. Солнце в сказаниях о нартах имеет человеческий облик и человеческие свойства и даже находится с нартами в родственных отношениях. Еще большую активность, чем само солнце, проявляют его дочери (сыновей солнца эпос не знает). Одна из них — Ацырухс — становится женой Сослана. Именно из-за нее Сослан вынужден посетить Царство мертвых, чтобы достать лист Аза. Нарты очень дорожат Ацырухс и охраняют ее, как сокровище. Когда ее похищает Хизы Алдар (владетель крепости Хиз), Батрадз, сокрушив эту крепость, освобождает Ацырухс и с триумфом приводит обратно к Сослану .

Действующим лицом эпоса является и ветер: он тоже друг и благожелатель нартов. Но в отличие от солнца и его дочерей, ветер фигурирует в эпосе гораздо реже (в частности, он сообщает Батрадзу, что Сайнаг-алдар убил его отца Хамыца) [10].

Издревле на Северном Кавказе жительствовало очень много национальностей, образовавшихся из многочисленных исторических слагаемых, среди которых мы особо выделили природу. В ней все богатство, великолепие и многообразие этой дивно украшенной земли сплелось, воспламенилось и завершилось; в ней родная природа с её особенной красотой и статью отслоилась, подобно годовым кольцам в срезе дерева. Природа отразилась в обычаях, обрядах, творчестве и во всем создании горцев. «…Через многие века и эпохи, – отмечал писатель Ф.Нестеров в книге «Связь времен», – переходя от поколения к поколению, формировались те грани и свойства, которые вместе собрали национальный характер»[10,с.104]. Следовательно, среда обитания любого народа находилась в нерасторжимой сплоченности, переплетении с его характером, физическим обликом. Иными словами, «…природа создавала характер любого народа во всем его   проявлении» [5,с.678]. Хотя горцы не отвергали роли человека во влиянии окружающей среды, в постижении им природой. Свидетельство  тому следующие поговорки: «Счастье не с человеком появляется, его отыскивают» (осет.), «Счастье люди добывают» (абадз.), «Человек всемогущ» (каб.), «Захочет человек – на голой вершине цветы зацветут» (инг.), «Достоинство человека делается выше даже самого Бога» (кар.)[10].

Следовательно, весь традиционный образ жизни горцев обусловливался родной природой. Ее разгром было равноценно разрушению этносферы, таким образом, и самого кавказского этноса. «Природа оказывала значительное воздействие на развитие личности и человека. Вследствие этого природе и выдалась честь быть тем основным и решающим фактором, который связывает в единое целое все стороны развития личности. Она создавала (и создает) гармонию между отдельными элементами воспитания» [6,с.156]; но так как человек сам есть часть природы, то эта гармония имеет особенный смысл.

 

Список литературы:

  1. Абаев В. Нартовский эпос. «Известия Северо-Осетинского научно-исследовательского института». - Дзауджикау, 1975 - 75 с.
  2. Алиев У. Карачай. Историко-этнологический и культурно-экономический очерк. Черкесск, 1991.
  3. Егорова Л. П. Литературы народов Северного Кавказа. Учебное пособие. Издательство «ФЛИНТА», 2014.- 182 с.
  4. Далгат У. В. Героический эпос чеченцев и ингушей, М., 1972. -156 с.
  5. Кабулова Г.С. Природоохранные традиции осетин как средство формирования личности // «Известия Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена». Аспирантские тетради. Часть I. № 35 (76). Санкт – Петербург. 2008. С. 155-159.
  6. Кулов К.Д. Осетинские нартские сказани. - Изд." Медиа",1988 .- 449с.
  7. Лавров Д.М. Заметки об Осетии и осетинах //Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). Тифлис, 1983. Вып. 3. –217 с.
  8. Нарты. Кабардинский эпос. М., 1953. -357 с.
  9. Нестеров Ф. Связь времен. М., 2003.- 134 с.
  10. Пословицы и поговорки народов Северного Кавказа /Под ред. М.Максимова.- М., 1993. -123 с.


Комментарии:

Фамилия Имя Отчество:
Комментарий: